|
В 2010 году я был в Абхазии с дочкой. Правда не на авто, а пешком, неорганизованным туристом.
Работал я тогда в краевой газете. После поездки написал и опубликовал "путевые заметки неорганизованного курортника" под названием "Три дня в Стране Души".
Если кому интересно, вот они.
Начиналось все экспромтом. Из Петербурга на каникулы приехала студентка дочка. Пообщалась несколько дней с друзьями, а потом заскучала.
— А что, Анька, не съездить ли нам куда? — сказал я ей как-то, придя с работы.
— Куда?
— Давай махнем в Страну Души.
— Куда-куда?
— В Апсны — Страну Души. Именно так абхазы называют свою родину.
В дорогу налегке
На приобретение туристических путевок не было ни времени, ни денег. Решили пополнить ряды неорганизованных курортников.
То есть ехать наудачу. Без протекций, адресов и телефонов. До Адлера первым попавшимся ночным поездом, а дальше — как получится.
Сборы были недолгими. Один из главных принципов — в дорогу налегке. Кроссовки, майка, шорты, кепка. На плече маленький кофр: фотоаппарат, блокнот, авторучка. На спине крошечный рюкзачишко: зубная щетка, полотенце, шлепанцы. В кармане паспорт и немного денег. На три дня плюс НЗ на сутки.
В Адлер прибыли около четырех часов утра. Темнота полная, но на вокзале многолюдно, как на вещевом рынке в базарный день.
К границе, на переход Псоу, одна за другой уходят маршрутки. В очередную из них садимся и мы.
Бешеный маршрутчик
У нашего шофера «водитель маршрутного такси» — не профессия, а состояние психики. Дорога занимает около двадцати минут. И все это время водитель несется в ночи как угорелый. Преимущественно по встречной полосе. Иногда кажется, что здесь левостороннее движение, и мы уже не то в Англии, не то в Японии. По пути кричит в трубку сотового телефона:
— Гарик, ты где? Ты своих куда повез? Там открыто? Спасибо, дорогой! Я сейчас своих туда же...
Шайтан-такси останавливается неведомо где. Направо и налево длинный забор из металлопрофиля. Посередине такая же металлическая калитка. Говорят, что нам туда. Входим. Впереди три девчушки. Бойко куда-то стучат каблучками, волоча за собой пухлые чемоданы на колесиках-погремушках.
— Анька, — говорю дочке, — похоже, они знают, куда идти. Давай за ними.
Пешком через границу
Дорога, ограниченная с двух сторон глухим забором, метров через триста приводит нас на контрольно-пропускной пункт. Три турникета — три очереди. В каждой человек по пятьдесят. В основном такие же, как мы, дикари. Только багажа у всех поболее, чем у нас. Многие с детьми.
Пограничники работают быстро. На одного человека уходит около минуты. Пятьдесят человек — пятьдесят минут. И вот мы на пешеходном мосту через Псоу. Слева мост автомобильный. Там своя очередь. Справа — железнодорожный. Там пусто. Поезд (пара вагонов) из Сухума в Адлер ходит раз в сутки. Другого регулярного движения здесь нет.
С другой стороны моста будка абхазских пограничников. Контроль формальный. Паспорта отдают едва открыв.
Всё, мы в Абхазии.
Особенности национальной заправки
Приобретя полис обязательного страхования, введенного здесь не так давно, направляемся на площадку с маршрутками. Уже абхазскими. На лобовых стеклах таблички: «Гагра», «Сухум», «Пицунда». Отправление по наполнению. На Гагру уходят каждые 10—15 минут. На Сухум с интервалом до часу. Нам на Сухум.
Наш абхазский маршрутчик, видимо, родной брат адлерского. Стиль вождения примерно тот же. Сто двадцать километров по извилистой дороге до Сухума проезжает за час сорок. Мог бы и быстрее, но по пути останавливается для заправки. Бензин здесь продают и на стационарных АЗС, и с бензовозов. Как у нас в девяностые годы. Наш Шумахер заправляется с передвижки. Мотопомпы со счетчиком нет. Топливо по шлангу поступает самотеком. Рядом с автоцистерной в рядочек три канистры. На двадцать литров, на десять и на пять. Типа мерные емкости.
— Вам сколько?
— Тридцать пять.
— Берите всех по одной.
Воронка для перелива напрокат бесплатно.
Здравствуй, Сухум!
Первым всех приезжающих в Сухум встречает железнодорожный вокзал. Большое серое здание с традиционным для советской архитектуры середины прошлого века шпилем на башне. Черные глазницы окон, следы от войны 1993 года и заколоченные с тех же пор двери говорят сами за себя: здесь жизни нет. Все ее проявления рядом, на площади. Сюда приходят все автобусы и маршрутные такси. Сюда же приезжаем и мы.
Зная свой график отдыха, пробуем заранее взять обратные билеты на прямой автобус до Краснодара. Касса тут же, на площади. В маленьком ларечке. Однако не тут-то было. Расписание движения есть, а предварительной продажи нет в принципе. Все билеты продаются только в день отъезда. Что ж, нам к неожиданностям не привыкать. Будем верны своему принципу — жить только сегодняшним днем.
Экстрим так экстрим
От вокзала до моря далековато. Но это если пешком. На троллейбусе — пять минут. Садимся, едем. Как и везде в Абхазии — оплата на выходе. Платят все. Хотя проехать зайцем — без проблем.
Водители в отличие от наших на всех остановках открывают все двери.
Троллейбус довозит нас до рынка. Дальше несколько кварталов на своих двоих. По пути пробуем позвонить домой и удивляемся уже в который раз за день: российских сотовых операторов в Сухуме ни одного. Здесь всем правят Аквафон и А-мобайл. Роуминга через них нет. Приехали...
Придется либо покупать местную «симку», либо жить три дня без связи. Выбираем второе. Экстрим так экстрим. Долой мобильнотелефонную зависимость! Долой любую зависимость! Да здравствует первобытная свобода!
Потеряв счет времени
Набережная в Сухуме все та же. Уже который десяток лет.
В центре ухожена больше. На окраинах меньше. И сама, и пляжи, примыкающие к ней, почти безлюдны. Чтобы запечатлеть хоть какое-то оживление, приходится ждать случая около четверти часа.
На пляжах в основном мамочки с детьми да бабушки с дедушками. С внуками и без. Море чистое и ласковое. Солнце жаркое, но не жгучее. Так бы лежал и лежал на камушках, потеряв счет времени... Ну, может, вставал бы только пообедать.
С этим проблем нет. Столовые советских времен (по-абхазски акрыфарты) работают повсеместно. Вновь открытые точки уважительно называют себя «кафе». Здесь уже и официанты (10 процентов чаевых автоматом включают в счет), и буфет. В остальном и меню и цены и там и там — одинаковые. Все вкусно и качественно.
Жизнь налаживается
В домах вдоль набережной, в окнах и на балконах таблички: «Сдается комната», «Сдам жилье». Выбор большой. Мы останавливаем свой выбор на комнате на втором этаже старого купеческого особняка, что на углу набережной и улицы Конфедератов. В самом центре. Как раз напротив морского вокзала.
Хозяйка квартиры, Тамара Андреевна, женщина предпенсионного возраста. Работает в городском отделе образования инструктором. Зарплата совсем маленькая — 2400 рублей. Муж (царствие небесное) давно умер. Живет одна. Преимущественно курортниками. В соседней комнате свежая отделка стен. Рабочие укладывают ламинат.
— Ничего, сейчас жизнь, слава Богу, понемногу налаживается, — говорит Тамара Андреевна. — Вот даже ремонт затеяла.
Оставляем вещи в залог того, что вернемся, и опять выходим на набережную. Рядом, у величественного здания национального театра, не менее величественный фонтан. Стоящие в несколько рядов грифоны изрыгают мощные струи воды. У подножия на газоне молодожены. Рядом фотограф и видеооператор. Фотосессия.
Да, видимо, жизнь и вправду налаживается.
«Подлец я за то, что не умею рисовать»
Проведя весь день в Сухуме и переночевав в «купеческих покоях», прощаемся с хозяйкой и выезжаем в Новый Афон.
От Сухума до Нового Афона езды минут тридцать — сорок. Выходим у старого здания, в котором когда-то давным-давно на несколько дней останавливался Антон Павлович Чехов. Если во всей Абхазии постоянно кажется, что время движется очень медленно, то здесь такое ощущение, что оно и вовсе остановилось. Сами собой приходят в голову слова русского писателя и драматурга: «Природа удивительная до бешенства и отчаяния. Всё ново, сказочно, глупо и поэтично. Эвкалипты, чайные кусты, кипарисы, кедры, пальмы, ослы, лебеди, буйволы, сизые журавли, а главное — горы, горы и горы без конца и краю... Если бы я пожил в Абхазии хотя месяц, то, думаю, написал бы с полсотни обольстительных сказок. Из каждого кустика, со всех теней и полутеней на горах, с моря и с неба глядят тысячи сюжетов. Подлец я за то, что не умею рисовать».
Иллюзии и реальности
День в Новом Афоне проходит насыщенно. Симоно-Кананитский весь в строительных лесах монастырь с золотом недавно обновленных куполов, водопад на Псырцхе, пещеры и, конечно же, восхождение на Иверскую гору. И всюду туристы, туристы... Кажется, что эти неугомонные искатели новых ощущений съехались сюда со всей Абхазии.
Поразмыслив, понимаешь, что в известной мере это так и есть. Ибо ни один другой населенный пункт этой маленькой страны не насыщен так природными, историческими и культурными достопримечательностями.
Людей больше — предложений жилья меньше. На одну ночь совсем не берут. Но мы не отчаиваемся. В крайнем случае вернемся назад, в Сухум. Поэтому смело решаем остаток дня провести на пляже.
Здесь так же малолюдно, как и на столичном. Там и сям по два-три человека. А море кажется таким же безмятежным, как и вся здешняя жизнь. Однако ближе к закату на внешний рейд приходят два корабля Черноморского флота России и немного разрушают эту иллюзию. Приходит пора определяться с ночлегом, а ног уже нет совсем. С моря не идем, а плетемся. Вдруг откуда-то сверху, с каменной террасы:
— Молодые люди, мандаринового соку не хотите?
Поднимаем головы. Из-за живой ограды выглядывает женское лицо почтенных лет.
— Переночевать хотим.
— На балконе будете?
— Будем.
Ночь на «балконе»
Балконом хозяйка абхазской наружности с русским именем Ольга называет большую, метров шестидесяти неостекленную веранду второго этажа. Две кровати, два стула, стол. То, что надо.
Мандариновым соком же здесь все уважительно величают компот, сваренный в прошлом году из нереализованных цитрусов. Раз уж остались, угощаемся и соком.
— Может, и вина попробуете?
— А из чего вино?
— Да вот из Изабеллы (Ольга показывает на виноград, тянущийся к «балкону»).
— С удовольствием.
И то и другое вкусно! Необычайно!
Ночь на «балконе» проходит как один миг. Необыкновенной чистоты воздух, добровольные физические нагрузки, здоровая, но умеренная пища делают свое дело. Однако просыпаемся рано. Лишь только Ольга выводит за ворота корову — мы уже на ногах. Вчера вечером они совсем не хотели идти. Сегодня как новые. Прощаемся.
— Здоровья вам и удачи, Ольга. Пусть вас окружают только хорошие люди.
— И вам всего доброго. Приезжайте еще.
Акрыфарта, хачапур и последний шанс Джульетты
Для туриста завтрак — залог позитивного восприятия мира на весь день. Помня об этом, после непременного утреннего морского омовения заходим в придорожную акрыфарту.
С утра посетителей мало. Почти совсем нет. Только за одним столиком семейство одинаково упитанных отдыхающих россиян. Мама, папа и сын. Дружно поглощают хачапуры — большие, величиной с баранку автомобиля лепешки с неповторимым по вкусу абхазским сыром. Запивают кизиловым компотом.
Заказываем то же.
Во всем заведении управляются две женщины средних лет с редкими в России именами. На раздаче и кассе — Мадонна. На кухне — Джульетта. Хачапуры здесь не какие-нибудь из микроволновки. Пекутся прямо сейчас. Джульетта работает быстро. Вся в движении.
Так же быстро говорит. Взволнованная абхазская речь в неожиданных местах перемежается с фразами по-русски.
— Тра-та-та, — летят абхазские горошинки-слова, — уже сорок один год. Тра-та-та, это мой последний шанс, — заканчивает Джульетта и достает румяный, пышущий жаром хачапур. Мадонна таинственно улыбается и передает хачапур нам.
Размер потрясает, но все съедаем одним махом.
«Спасибо, Джульетта. Дай Бог тебе счастья. Не упусти свой последний шанс», — мысленно говорим ей и едем в Гагру.
«Забил на кризис. Отдыхаю в Абхазии»
На современных географических картах пишут «Гагра». На старых советских общепитовских тарелках в такой же старой новоафонской столовке-акрыфарте было написано: «Гагры». Как же правильно? Приехав на место, мы поняли, что верно и то и другое. Ибо фактически Гагр несколько. Как минимум две.
Первую мы увидели, выйдя из маршрутки у торгового центра «Континент», не так давно построенного в микрорайоне со старыми советскими пяти- и девятиэтажками. Здесь всё в лучших традициях общедоступного социалистического курорта восьмидесятых годов прошлого века. Пыльные улочки, стихийный рынок с пляжными принадлежностями. Броуновское движение толпы отдыхающих граждан. Красные, как раки, дядьки с распитием пива на ходу. На одном короткая не по росту майка с надписью: «Забил на кризис. Отдыхаю в Абхазии».
На пляже яблоку упасть есть куда, но выбор небольшой. Повсюду «бананы», скутеры, парашюты. Пляжная торговля. Шум и гам.
— Чурчхела, кукуруза, сладкие трубочки!
— Пи-рож-ки! Пи-рож-ки! Пи-рож-ки!
После спокойного и размеренного Сухума здесь больше часа оставаться не хочется, и мы спешим опять на маршрутку. Скорее в другую Гагру. В старую.
Другая Гагра
Выходим у колоннады — известной всем визитной карточки старой Гагры. Колоннада с любовью приведена в идеальный порядок. Подштукатурена, подкрашена, подбелена. То же можно сказать и о примыкающей к ней территории.
Проходим в одну из арок и по ступенькам спускаемся на пляж. Здесь так же, как и в столице республики. Немноголюдно. Но как-то более респектабельно. Прокат пластиковых шезлонгов и мест под стационарными зонтиками. Публика степенная, несуетливая.
У самой кромки пляжа новый уютный ресторанчик с большой открытой верандой. Чуть позже мы обязательно в нем пообедаем.
А пока будем отдыхать. До вечера. Вдохнем напоследок полной грудью целебного воздуха. Ухватим заключительную порцию солнечного ультрафиолета. Ведь сегодня уже домой. Хотя можно не очень торопиться. Отсюда до Псоу рукой подать.
Здравствуй, мама. Мы вернулись
Последний день пролетает быстро. Солнце склоняется к горизонту, когда скрипучая старенькая «Газелька» мчит нас к границе.
Еще не покинув Апсны, ощущаем, что, как и многие люди, однажды побывавшие здесь, оставляем на этой гостеприимной земле частичку своей души. До свидания, Абхазия. Мы обязательно приедем еще.
В обратном направлении границу пересекаем быстро.
Пять минут — и пропускной пункт позади. Впереди снова длинный глухой забор. На нем размашисто от руки стрелка-указатель и надпись: «В Россию».
Здесь уже работает родной МТС. Дочь набирает Краснодар.
— Здравствуй, мама. Мы вернулись, — говорит в трубку.
А я смотрю на надпись и тоже про себя говорю:
— Здравствуй, мама. Мы вернулись.
--------------
2010. Краснодар - Абхазия.
|
!
!
